И в творчестве, и в образе жизни Пикассо легко видеть, что он всегда очень любил детей. На протяжении многих лет вокруг него часто присутствовали ребятишки — его собственные или же дети его друзей. Не единожды он соблазнялся идеей создать настоящую семью, но это не означает, что Пикассо охотно принимал на себя роль отца — кроме тех ситуаций, когда его дети были еще совсем маленькими. Пауло, одаривший его внуками, давно жил собственной жизнью, хотя и часто возвращался, чтобы навестить отца. Одно время Майя не очень охотно жертвовала своею свободой ради долгих посещений «Калифорнии» — это было перед тем, как она приняла решение обосноваться в Испании.

Что же касается Клода и Паломы, то они и после того, как их мать оставила Пикассо, систематически проводили свои каникулы, а затем отпуска с ним, получая удовольствие от блестящей отцовской компании. Возможно, они были единственными на всем свете людьми, кому удавалось с такой непринужденностью переключить внимание Пикассо с работы на игры и развлечения. Они всегда были готовы проводить вместе с ним на пляже долгие часы или же изобретать фантастические игры, в которых совершенно естественным образом принимали участие и играли свою роль Жаклин и Кати, собаки и коза, а также голуби и сова.

В самых ранних автопортретах Пикассо можно и должно искать истоки его любви к переодеванию и маскарадам. Игры в изменение чьей-либо индивидуальности продолжались и в «Калифорнии». Его сыну Клоду показывали, как следует носить шляпу и плащ тореадора, а на Паломе испытывалось воздействие, оказываемое на посетителей масками, сделанными ее отцом из бумаги или из керамики. На серванте располагался целый склад комических масок и шляп всех мыслимых фасонов; была там даже абордажная сабля, предусмотренная на случай любой возможной критической ситуации.

Предыдущая страница

К оглавлению

Следующая страница