Папский дворец

Очередная демонстрация неубывающей витальности Пикассо имела место летом 1970 года. Ивонна Зервос, предыдущей осенью посещая Мужен вместе с мужем, получила согласие Пикассо на организацию выставки картин, которые он написал в 1969 году. Как оказалось, его годичная продукция составила приблизительно 165 холстов, исключая те, что были уже проданы, — главным образом, большие по размеру. Кроме того, сюда следовало включить еще и сорок пять рисунков.

В качестве места, которое они выбрали для устроения выставки, был папский дворец в Авиньоне¹, где на огромных голых стенах часовни святой Клементины и в прилегающих помещениях Ивонна Зервос уже организовывала летом 1947 года большую выставку; там были представлены картины Матисса, Пикассо, Брака, Кандинского и Леже. К сожалению, несколько недель спустя Ивонна внезапно умерла, предоставив заниматься этим уникальным проектом самому Зервосу, который также умер в следующем году. Несмотря на эти трагические совпадения, указанная выставка все-таки состоялась и стала одним из наиболее убедительных в XX веке прославлений человеческой жизни.

Несмотря на пышное великолепие всего окружения и незабываемые традиции папского величия, выставку провели без какой-либо помпезности или претенциозности. Сам Пикассо настоял, чтобы никаких рам не было. Холсты были закреплены на голой каменной кладке близко друг к другу и зачастую наперегонки взбирались высоко на просторные стены, создавая эффект яростно раскрашенных страниц из дневника гиганта — дневника, рассказывавшего без стеснения о всегдашней глубокой и сокровенной страсти Пикассо, который, цитируя Эмили Генауэр² из газеты «Нью-Йорк пост», был «в свои восемьдесят восемь лет безраздельно и величаво одержим сексом».

Секс действительно являлся доминирующей темой, но, хотя она в большинстве последних работ Пикассо трактовалась с постоянными ссылками на его любовь к Жаклин, в руках Пикассо огромная энергетика и разнообразие данного фактора придавала ему значение универсальной жизненной силы. На этой выставке были представлены обнаженные тела, анатомия которых компоновалась с прямо-таки вызывающей свободой. Эти женские фигуры напоминали некие архетипные ссылки на природу, а их гениталии манили и приглашали к себе, словно прохладная долина в горах, и их груди выглядели так же соблазнительно, как зрелый плод. В своих объятиях и своих соитиях мужчина и женщина сливались друг с другом, становясь единым существом, целиком захваченным актом всепоглощающей любви. Была здесь и блестящая серия знатных персон — бичующее исследование мужского тщеславия, где едкое остроумие Пикассо никогда не проявило себя более острым. Трубка, меч, шляпа, борода, парик, плоеный жесткий воротник и одеяния из блестящих цветных тканей — вот обычные атрибуты вельможи, но часто его сопровождает Купидон, взобравшийся к нему на плечо или прижавшийся к колену. Да и сам художник тоже изображается тесно сплетенным со своей моделью, а его кисть или же мужской орган фактически рисует по ее обнаженной плоти.

Подборка рисунков этого же года выглядит ничуть ни менее удивительной, чем картины. Снова преобладающим мотивом выступает секс, и снова эту часть экспозиции характеризует богатое разнообразие стилей и тем, где доминируют торжествующая юность и нежная игривость, придающие всей этой коллекции графики неодолимое обаяние.

Среди испанских идальго, карликов, спящих девушек и высохших, сморщенных дуэний³ неожиданно вновь появляется Арлекин, словно бы попавший сюда из того репертуара Пикассо, который связан с портретами Пауло 1924 года. Но здесь он уже больше не является ни элегантным эстрадным артистом или конферансье, ни странствующим изгоем голубого периода. Этот персонаж настроен свирепо, а жезл или посох, служивший ему некогда опорой, превратился в самую настоящую дубинку, которой он агрессивно размахивает, угрожая своему робкому, похожему на Пьеро, компаньону.

Пикассо охотно подтвердил мне это изменение в характере нового Арлекина, но не предложил никакого объяснения; он всего лишь настаивал, что палка, которая отлично видна и у шутовского арлекина на картине Сезанна «Марди гра» («Скоромный вторник»), была традиционной и отнюдь не является его изобретением.

Примечания

1. Авиньон, расположенный в южной Франции, знаменит т.н. авиньонским пленением пап — вынужденным (под давлением французских королей) пребыванием римских пап в Авиньоне в 1309-1377 гг. (с трехлетним перерывом). Все эти 7 или 8 понтификов были французами и жили в роскошном и хорошо укрепленном дворце, расположенном за городской стеной. Авиньон оставался папским владением до 1791 г. — Прим. перев.

2. Эта журналистка и художественный критик несколько позже, в 1974 г., получила самую престижную в США Пулитцеровскую премию. — Прим. перев.

3. Дуэнья — так в Испании называют пожилую женщину, которая занимается воспитанием молодой дворянки и повсюду ее сопровождает. — Прим. перев.