В Париж — окончательно: Г. Аполлинер и Г. Стайн. «Розовый период» творчества

Заполучив такое сокровище, ревнивый Пикассо обзавелся надежным замком и, уходя, всякий раз запирал любовницу снаружи. Фернанда не возражала. Трудно было найти человека ленивее, чем она. Муза Пикассо могла неделями не выходить на улицу, лежать на диване и глотать бульварные романы. Прошлое Фернанды было темным — говорили, что она сбежала из дома в шестнадцать лет с каким-то скульптором, который потом сошел с ума. И тогда юная беглянка стала зарабатывать на жизнь, позируя художникам. Когда любовникам нечем было заплатить за уголь, они неделями не вылезали из-под груды одеял. Иногда угольщик, которому Фернанда строила глазки, отсыпал им угля даром. Часто по утрам они воровали молоко и круассаны, которые разносчики оставляли у дверей добрых буржуа. Когда есть и вовсе было нечего, кот Фернанды приносил им украденную где-нибудь кровяную колбасу.

Детство Аполлинер провел в Италии, учился в колледжах Монако, Канна и Ниццы, в 1899 г. семья поселилась в Париже.

В качестве литературного псевдонима Костровицкий выбрал французские варианты двух своих имен — Вильгельм (Guillaume) и Аполлинарий (Apollinaire; это имя носил также его дед). В 1910-е гг. он активно сотрудничает в «Меркюр де Франс», публикует критические статьи в «Пари-журналь»; в 1912—1913 гг. с Андре Билли редактирует журнал «Суаре де Пари», пишет о современной живописи.

Лирике Аполлинера присущи мужественная искренность, трагическое ощущение жестокости жизни (цикл «Бестиарий, или Кортеж Орфея», 1911), слитое с радостью ее приятия, противостояния утратам и времени (стихотворение «Мост Мирабо», 1912). В книге стихов «Алкоголи. 1898—1913» (1913) — интонации народной песни, эпический голос большого города, призыв испить вселенную «глоткой Парижа» («Вандемьер»), размышление поэта о тюремной неволе (цикл стихов «В тюрьме Сантэ»; в тюрьму Аполлинер попал по ложному обвинению в 1911 г.).

Он поддерживал дружеские отношения с художниками Пабло Пикассо, Андре Дереном, Франсисом Пикабия, Морисом де Вламинком и Анри Руссо. В 1907 г. познакомился с художницей Мари Лорансен; до 1912 г. состоял с ней в любовной связи.

Весной 1917 г. по личной просьбе С. Дягилева и Ж. Кокто Аполлинер выступил с манифестом искусства будущего, под названием «Новый дух». Сопровождая скандально прогремевший в мае 1917 г. балет Эрика Сати «Парад», созданный Русским балетом в сотрудничестве с Пикассо, аполлинеровский «Новый дух» на добрые два десятка лет определил развитие молодой музыки Франции.

Итоговое раздумье Аполлинера в мистерии-буфф «Цвет времени» (1918, опубликована в 1920 г.) над собственническим миром звучит как грозное обвинение эпохе самоубийственного индивидуализма. Формалистические эксперименты Аполлинера канонизировали дадаисты и сюрреалисты, а трагедийный лиризм поэта и его оптимистическую веру в торжество «зари над сумерками» восприняли П. Элюар, В. Незвал и Л. Арагон.

Ее квартира на улице Флерюс (6-й округ) стала одним из центров художественной и литературной жизни Парижа до Первой мировой войны и позднее. Гертруде принадлежит авторство термина «потерянное поколение» (использованного Э. Хемингуэем в качестве эпиграфа к своему роману «И восходит солнце»), которым она называла эмигрировавших за границу американских писателей, часто собиравшихся у нее в салоне на улице Флерюс, 27. Термин впоследствии послужил определением для целой группы писателей послевоенного времени, выразивших в своих произведениях разочарование в современной цивилизации, пессимизм и утрату прежних идеалов (сам Э. Хемингуэй, а также Э-.М. Ремарк, Дж. Дос Пассос, Томас Элиот, Ф.С. Фицджеральд и др.).

Стайн коллекционировала и пропагандировала новейшее искусство (прежде всего кубизм), собирала работы Пикассо (например, его портрет Стайн, 1906), Брака, Шагала, Модильяни, Гриса, Паскина, поддерживала художников Парижской школы. Она была в дружеских отношениях и многие годы переписывалась с Матиссом, Пикассо, Максом Жакобом, Хемингуэем, Фицджеральдом, Уайлдером. Хемингуэй в своем романе «Праздник, который всегда с тобой» пишет, что Гертруда до такой степени не любила Джойса и Паунда, что было нежелательно произносить их имена у нее в доме.

В 1907 г. Стайн познакомилась с Алисой Токлас, которая стала ее пожизненной спутницей. С ней они скрывались в деревенском доме в годы Второй мировой войны.

Считают, она была сказочно богата и так же баснословно жадна...

После окончания школы Анри учился в Париже на юриста. Получив диплом, он работал помощником адвоката в Сен-Квентине. Работа казалась Матиссу бесконечно скучной.

Поворотным моментом в его жизни стала болезнь. Чтобы как-то «развеять» сына, когда он выздоравливал после операции, сделанной по поводу аппендицита, мать подарила ему коробку красок. «Когда я начал писать, — вспоминал позже Матисс, — я почувствовал себя в раю...»

Добившись разрешения отца, он отправился учиться на художника в столицу, где в октябре 1891 г. поступил в Академию Жюлиана. Отношения с Адольфом Бугро, в чью мастерскую он попал, у Матисса не сложились, и вскоре он перешел в Школу изящных искусств к Гюставу Моро. Это была судьба. Во-первых, Моро оказался прекрасным педагогом; во-вторых, здесь, в его студии, начинающий художник подружился с Альбером Марке и Жоржем Руо, своими будущими соратниками по фовизму. По совету Моро, он прилежно копировал работы старых мастеров в Лувре.

Идеи мастера, считавшего, что главное в живописце — его умение выразить в красках свое отношение к миру, нашли живой отклик в душе молодого Матисса. Что касается его тогдашней манеры письма, то она была близка к импрессионистической. Но цвет, поначалу приглушенный, постепенно набирал силу и уже тогда начинал приобретать самостоятельное значение в работах художника, увидевшего в нем «силу, способную подчеркнуть ощущение».

Жил Матисс в это время трудно. У него была внебрачная дочь, требовавшая заботы. В 1898 г. художник женился на Амели Перейр. Свой медовый месяц молодожены провели в Лондоне, где Матисс увлекся творчеством великого мастера цвета Тернера. По возвращении во Францию супруги уехали на Корсику (удивительные краски Средиземноморья после этого ворвались на полотна живописца).

У Анри и Амели один за другим родились два сына. Матисс, испытывавший недостаток в средствах, оформлял театральные спектакли, а Амели открыла шляпную мастерскую. Около этого времени Матисс познакомился с виднейшим последователем художника Сера Полем Синьяком и увлекся дивизионизмом, смысл которого заключался в письме отдельными точками чистого основного цвета. Это увлечение дало о себе знать в ряде его работ.

Лето 1905 г. Матисс провел на южном побережье Франции. Там начался его отход от техники дивизионизма. Художник с головой ушел в эксперименты с цветом, пробуя создавать на полотне немыслимые до той поры цветовые контрасты.

В осеннем Салоне 1905 г. он выступил совместно с Вламинком, Дереном и Марке. Их картины критики нашли «еретическими». Самих авторов критик Л. Воксель назвал «дикими» — от этого французского слова и родилось название нового художественного направления («фовизм»), не без гордости принятое молодыми революционерами от живописи.

Поклонники этой группы нашлись сразу. Лео Стайн и его сестра Гертруда приобрели нашумевшую картину Матисса «Женщина в шляпе», а Поль Синьяк купил его работу «Роскошь, покой и наслаждение». Стайны подружились с художником. Эта дружба в его судьбе значила многое. Новые приятели познакомили Матисса с молодым Пикассо, рядом влиятельных критиков и русским коллекционером С. Щукиным. Все это заметно улучшило материальное положение живописца. Он переехал в новый дом в Исси-де-Мулино и предпринял несколько больших путешествий, посетив Северную Африку, Испанию, Германию и Россию.

В 1909 г. С. Щукин заказал Матиссу два панно для своего московского особняка — «Танец» и «Музыка». Работая над ними, художнику удалось достичь абсолютной гармонии формы и цвета.

«Русский» след в жизни художника становился все явственнее. И. Стравинский и С. Дягилев предложили ему оформить балет «Песнь соловья». Матисс согласился — впрочем, премьера спектакля состоялась только в 1920 г., после окончания Первой мировой войны.

Его картины выставлялись в Лондоне, Нью-Йорке и Копенгагене. С 1927 г. активно участвовал в организации выставок отца его сын Пьер. Тем временем Матисс продолжал пробовать себя в новых жанрах. Он иллюстрировал книги Малларме, Джойса, Ронсара, Бодлера, создавал костюмы и декорации к постановкам Русского балета.

С началом Второй мировой войны Матисс чуть не уехал в Бразилию (была уже готова виза), но в конце концов передумал. В несколько последующих лет ему пришлось многое пережить.

В 1940 г. он официально оформил развод с Амели, а чуть позже у него обнаружили рак желудка. Художнику сделали две очень сложные операции. На долгое время Матисс оказался прикованным к постели. Одной из сиделок, ухаживавших за больным Матиссом, была Моника Буржуа. Когда спустя годы они встретились вновь, Матисс узнал, что его знакомая переболела туберкулезом, после чего приняла постриг под именем Жак-Мари в доминиканском монастыре в Вансе. Жак-Мари попросила художника исправить ее эскизы витражей для монастырской капеллы. Матисс, по собственному признанию, увидел в этой просьбе «поистине небесное предначертание и некое Божественное знамение». Оформлением капеллы он занялся сам. На протяжении нескольких лет художник самозабвенно работал с цветной бумагой и ножницами, не упуская из виду ни одной детали убранства капеллы — вплоть до подсвечников и священнических облачений.