Поздней осенью 1936 года Воллар рассказал Пикассо, что его соблазнила выполненная из неотесанного камня кладка стен старого сельского дома в Ле-Трембле-сюр-Мольдр неподалеку от Версаля и что он купил это имение с намерением предложить его Руо, чтобы тот мог писать свои работы в сельской местности. К несчастью, Руо возненавидел это место и отказался использовать его, несмотря на то что здесь имелся прекрасный сарай, подходящий для мастерской, — с большим окном, выходящим в сад. Пикассо, напротив, сразу оценил возможности этого нового укрытия, которое к тому же не порождало у него ассоциаций с уходом от Ольги, часто посещавшей Буажелу. Оно позволило бы ему каждую неделю проводить несколько дней в уединении, достаточно далеко от любознательного внимания его парижских друзей¹. В итоге Пикассо принял приглашение Воллара и начал в процессе посещений этого дома работать над рядом натюрмортов. Эти картины характеризуются яркими, сочными красками и обаянием, исходящим от простых домашних предметов вроде кувшинов, тарелок, кастрюль, столовых приборов, рыбы, фруктов и цветов, среди которых мы не так уж редко находим вторгшуюся сюда голову рогатого бога или быка. На нескольких работах представлены вечерние или ночные сцены, освещенные пламенем свечи или же звездами, заглядывающими в окно.

Эти картины, дышащие обаятельной атмосферой деревенского быта, являют собой, по словам Сабартеса — одного из немногих, кто видел их все, — «образец замечательного периода в живописном творчестве Пикассо и даже в истории искусства». Поскольку в Ле-Трембле приглашались лишь немногие из друзей Пикассо, больше половины картин, выполненных там в течение двух последующих лет, оставались неизвестными даже в репродукциях, хотя в 1939 году тридцать три из них были показаны в галерее Поля Розенберга.

Среди тех работ, которые публика все же видела, — несколько больших полотен с обнаженными женщинами на берегу моря. Построенные с использованием изобретенной Пикассо анатомии, они мало чем отличаются от похожей на кость «Сидящей купальщицы» 1929 года, за исключением того, что у них нет ее угрожающего вида и плоть целиком скрывает их кости. Пухлые, даже раздувшиеся формы этих женщин напоминают спелый плод. Они сидят на песке, полностью поглощенные книгой или вытаскиванием какого-то шипа из ноги. Другие, укутанные в голубой туман спокойного моря, возятся с игрушечной лодкой, в то время как из-за горизонта поднимается громадная голова их напарника, которая, подобно любопытному облаку, закрывает солнце и следит за ними. На некоторых работах представлено изображение Марии-Терезы с Майей на коленях; есть и отдельный портрет Марии-Терезы, сидящей на стуле и погруженной в чтение; на ней красная шляпа и веселое, пестрое платье в полоску.

Примечания

1. Помимо всего, отсюда было лишь 40 км до Парижа, а главное — здесь до 1940 г. жила Мария-Тереза с Майей. — Прим. перев.

Предыдущая страница

К оглавлению

Следующая страница