Глава 23. Странный роман

В холодные, бодрящие утренние часы можно было увидеть, как Пабло и Фернанда прогуливаются рука об руку по Люксембургскому саду. Они кормили уток и голубей около большого круглого пруда, наблюдали за детьми, которые часами играли в кораблики. Сад находился рядом с Латинским кварталом, там приятно было спрятаться от городской толчеи и суеты в уютном мире великолепно подстриженных газонов и извилистых дорожек, усыпанных гравием. Там Пабло и Фернанда беспечно проводили время, наслаждаясь пейзажем.

Сад этот был частью ансамбля Люксембургского дворца, построенного в 1615 году на бывших землях герцога Люксембургского, для Марии Медичи.

Иногда по утрам Пабло и Фернанда нанимали коляску и отправлялись за город любоваться природой, а днем ходили по музеям, изучая живопись и скульптуру.

После долгой дневной прогулки они возвращались в студию в Бато-Лавуаре, и Пабло работал. Их комната была хоть и маленькой, но уютной. Конечно, двоим в ней было тесновато, но они с этим свыклись. Во всем здесь чувствовалась рука женщины: в студии всегда стояли вазы с простыми свежими цветами, которые влюбленные собирали во время прогулок. Случалось, в хорошую погоду они, захватив маленькую корзину с сыром, фруктами, свежими багетами или круассанами, с оливками, вяленой рыбой или жареным цыпленком и ветчиной, когда могли себе это позволить, проводили долгий, праздный день, закусывая и выпивая на берегу реки. Они беседовали и строили планы, наблюдая за прохожими, — для Пабло это было славное, счастливое время.

Воллар все еще брал у него работы, но дела шли неважно. В те месяцы, когда рядом с Пабло была Фернан-да, продать удавалось мало. Молодой художник был близок к отчаянию, его охватило разочарование, и жить с ним стало невыносимо трудно. Часто можно было увидеть, как он с пачкой холстов под мышкой взбирается по крутым ступеням, преодолевая пять лестничных пролетов, ведущих в его каморку. Там он обычно заставал Фернанду, благоухающую духами. Она сидела перед маленьким зеркалом и расчесывала свои длинные прекрасные волосы.

Усталый Пабло вошел, положил холсты, снял черную куртку на трех пуговицах и рухнул в кресло.

Фернанда так и осталась сидеть у туалета, расчесывая волосы. Ее глаза с любопытством следили за отражением возлюбленного в зеркале.

— Как сегодня было у Воллара?

— Неважно. Ему не нравятся мои розовые картины.

Фернанда опустила щетку, подтянула свои бежевые шелковые чулки и поправила туфли.

— Возможно, проблема — в предмете, — предположила она. — Напиши что-нибудь светлое и счастливое, и тогда, может быть, твои работы станут покупать.

Пабло обиделся.

— И пойти на компромисс, предать искусство ради торговли? Ни за что!

Фернанду эти слова возмутили. Она встала и плотнее запахнула халат.

— Прекрасно ! И что же мы будем есть? Если бы не великодушие наших друзей, нам пришлось бы голодать.

— Я больше не желаю слышать эту чепуху! — вспылил Пабло, потянувшись за недокуренной сигаретой в переполненной пепельнице. — Я устал.

— Ах, ты устал? Что ж, я тоже устала!

И Фернанда надела платье, потом пальто и подошла к двери. Пабло схватил ее за руку, тревожно заглядывая ей в глаза. Он испугался.

— Куда ты идешь, женщина?

— В кафе, если не возражаешь. И почему я должна давать тебе отчет? — сказала она, выдергивая руку. — Ведь это я оплачиваю наши счета!

— Постой, вернись, — умолял Пабло. — Яне хотел...

Фернанда холодно посмотрела на него.

— Мне нужно немного побыть одной. У тебя — своя работа, у меня — своя.

— Я все понимаю... Мне и самому это не нравится. Все эти денежные проблемы... Я их терпеть не могу.

— Ну, привыкай, такова жизнь, — сказала Фернанда и вышла из комнаты.

* * *

В этот вечер на Монмартре, около популярного нового кабаре «Мулен-Руж», по бульвару взад и вперед катились коляски, запряженные лошадьми. Над Сеной поднимался легкий туман, уличные лампы заливали янтарным светом мокрые, мощенные булыжником улицы. Здесь, вдоль деревьев, по вечерам прогуливались влюбленные и проститутки, а обнищавшие уличные художники продавали свои картины. Многие из них жили и работали на окраинах, платя за жилье сообразно тому, сколько удавалось выручить с продажи своих творений, которые изредка покупали ценившие искусство прохожие.

Фернанда, стоя в тени большого фонтана, украшенного статуей Венеры, беседовала с хорошо одетым господином в шляпе с высокой тульей, которого дожидалась коляска с кучером. Они обменялись несколькими словами, Фернанда кивнула и забралась в коляску.

* * *

Ближе к ночи Фернанда, осторожно открыв дверь, вошла в каморку Пабло. Там было темно. Девушка зажгла свечу и увидела спящего художника. Его одежда валялась рядом, на голом деревянном полу.

Фернанда сняла с полки Библию, вытащила из-за пазухи деньги и положила их между страницами, затем разделась и, задув свечу, улеглась спать.